Бесплатная библиотека онлайн

Мы дружим семьями — я и Валера Чумаков. Поэтому нет ничего удивительного в том, что мы с женой однажды утром сели в машину и махнули в город Орел. Там у тёщи Чумакова дом, в который Валера с супругой пригласили нас на майские праздники шашлычка пожрать. Погодка выдалась не особо удачной: шашлыки пожарить успели, а поесть на улице не вышло — дождь стал накрапывать. Завернул холодный порывистый ветер. Перешли в дом.

За столом сам собой затеялся разговор о том, какие мужики все невнимательные, и о нелегкой бабской доле. Говорили, как вы уже поняли, моя Галка с его Юлькой. А мы с Валерой делом занимались — по шашлыку ударяли и вином запивали.

Поскольку бабский разговор всегда ассоциативен, а не предметен, он как‑то незаметно перешел на местную докторицу. Юля рассказала, какая это хорошая женщина и специалист.

— Очень талантливая! Ей ещё сорока нет, а она уже завотделением эндокринологии. Научную работу ведёт. Она даже по выходным ходит, навещает пациенток, бабушек своих...

Вот тут я, краем уха слушавший все эти излияния, перестал вытряхивать из бутылки сацибели и поставил врачихе диагноз:

— Она одинокая.

— Ну да, — кивнула жена Чумакова. — Одинокая.

По статистике, для большинства мужчин в жизни главное работа, а для большинства женщин — семья. Не от хорошей жизни ещё относительно молодая врачиха по воскресеньям старушек‑пациенток ходит навещать. Это трагедия вообще‑то. Страшно даже представить, какая гнетущая пустота выгоняет эту женщину по выходным из дома. Мужчина, бегущий по выходным на работу, счастлив. Женщина, бегущая из дому в выходные... врагу не пожелаешь такой судьбы.

Моя реплика оказалась стрелкой, которая перевела состав женской беседы на путь женской самореализации.

— Вот я, с тремя красными дипломами, сижу дома, — жаловалась Юлька. — Только дом, ребёнок, хозяйство.

— Меня тоже долгое время угнетала проблема самореализации, — подхватила Галка. — Что я со своими дипломами погрязла в домашнем хозяйстве. Что мир не узнает, какая я талантливая на самом деле. А потом успокоилась. Потому что сама занимаюсь своим ребёнком, не передоверяю его чужим людям. Неужели какая‑то там работа может быть важнее моего ребёнка?! Это же бред. Ребёнок в тыщу раз важнее. Он — моя главная работа. Всему, что я, такая умная и талантливая, знаю и умею, я его могу и должна научить. А то вырастет какой‑нибудь... потом и спрашивать будет не с кого.

Я снова перевернул бутылку сацибели и затряс её над тарелкой в тщетной надежде вытряхнуть остатки соуса на кусок шашлыка. Красное сухое вино уже в третий раз было разлито по бокалам. На большом блюде зеленели лук и петрушка. Из соседней комнаты раздавались детские голоса — это щебетали о чём‑то наши дети. За окном шумел в ветках холодный, совсем не майский ветер. Оранжевый абажур освещал стол и комнату. В углу чуть слышно бубнил телевизор.

...Счастье — это отсутствие несчастья...